Во второй половине 30-х годов в мире происходили важнейшие изменения. Они выражались в успешном строительстве социализма в СССР, росте активности народных масс; одновременно происходило нарастание агрессивности империализма, развязывание им захватнических войн. Изменялось соотношение классовых факторов на мировой арене, происходила возраставшая поляризация сил — мира и демократии на одной стороне, фашизма и войны — на другой.

В этих условиях Коминтерн и ВКП(б) выдвинули новые идеи и новые тактические средства борьбы за коллективную безопасность. Это отвечало указаниям В. И. Ленина, требовавшего самым тщательным образом анализировать объективные условия, в частности расстановку и соотношение сил в мире. Когда классовая борьба захватывает все международные отношения, «в этом случае в основу своей тактики, прежде всего и больше всего, необходимо класть учет объективного положения...»1.

Ленин учил, что при каждом повороте истории необходимо оценивать «соотношение классов в целом, всех классов...», а не выбирать «отдельные примеры и отдельные казусы...»2. «Мы, марксисты,— писал В. И. Ленин в 1918 г.,— гордились всегда тем, что строгим учетом массовых сил и классовых взаимоотношений определяли целесообразность той или иной формы борьбы»3.

Вопросы борьбы с агрессией приобретали все большее национальное и интернациональное значение. Идеи и тактика этой борьбы представляли собой результат коллективного творчества и мудрости всего коммунистического движения, общий вклад этого движения в развитие марксизма-ленинизма, в дело борьбы за мир во всем мире.

Обстановка в мире быстро осложнялась: Италия и Германия в Европе и Африке, Япония в Азии перешли к открытой военной агрессии. Пламя войны охватило громадную территорию от Шанхая до Гибралтара. Насильственно перекраивались карты Европы, Африки и Азии. В сложившихся условиях главенствующее значение приобретала необходимость борьбы с агрессией всеми средствами, вплоть до военных. Советский Союз проводил свою миролюбивую политику в исключительно трудных условиях. Существовавшие договоры о взаимопомощи СССР с Францией и Чехословакией вопреки воле и желанию СССР были весьма

1 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 36, стр. 92 — 93.

2 Там же, стр. 99.

3 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 35, стр. 348.

ограниченны: они предусматривали взаимную помощь только в случае прямого нападения агрессора на одну из договорившихся сторон и це дополнялись такими военными конвенциями, которые конкретизировали бы соответствующие взаимные обязательства.

Воинственному курсу фашистских государств и Японии могли противостоять лишь действенная политика мира, твердый отпор, пресечение агрессии объединенными усилиями миролюбивых стран и народов. Сложившаяся международная обстановка вызвала к жизни новые стороны плана коллективной безопасности. Важнейшая из них — идея создания самого широкого фронта мира, охватывающего не только рабочий класс трудящиеся и демократические слои, но и правительства стран, над которыми нависла опасность агрессии.

Фашистские планы завоевания мирового господства угрожали коренным национальным интересам и других капиталистических стран. Это создавало известную основу для совместных с Советским Союзом действий таких стран против агрессии. В свое время В. И. Ленин указывал на необходимость идти на соглашения и компромиссы ради спасения революции, в борьбе за мир использовать все пацифистские силы в буржуазном лагере 1.

Развивая ленинские положения, ВКП(б) выдвинула идею создания союза государств против агрессора. Эта исключительная по своему значению идея предусматривала объединение усилий государств, имевших решающий перевес в экономическом и военном отношении над блоком агрессивных стран. Советский Союз был уверен, что фашистскую агрессию можно остановить коллективными действиями миролюбивых государств. Вот почему советская внешняя политика столь настойчиво и энергично вела свой курс на создание прочного союза СССР, Англии и Франции, который был бы оформлен обязательствами по взаимной помощи против агрессии. Не менее пяти лет продолжалась борьба вокруг советских предложений. Но к 21 августа 1939 г. выявилась полная бесперспективность дальнейших переговоров с правительствами Англии и Франции. Более того, всякие попытки продолжить переговоры, после того как они были заведены в тупик военными миссиями Англии и Франции, могли лишь создать огромную опасность для СССР.

Советский план коллективной безопасности предусматривал укрепление безопасности всех стран и народов, а не одних за счет других, как это было характерно для предложений правительств Англии и Франции. Советский Союз руководствовался свойственным ему интернационализмом, принципом неделимости мира, непосредственно вытекающим из ленинского положения об интернационализации международных связей. В условиях тесного переплетения всемирных экономических, финансовых и политических отношений любой военный конфликт, хотя бы местного характера, втягивает в свою орбиту многие государства и грозит перерасти в мировую войну, если своевременно не будут приняты меры к его ликвидации. «Таково уж положение в нынешнем мире,— говорил Л. И. Брежнев в 1973 г. о тезисе «мир — неделим»,— где все взаимосвязано, где внешнеполитические акции тех или иных стран имеют многочисленные, подчас самые непредвиденные последствия в различных концах света»2.

Советская идея совместных действий против агрессора, развивавшаяся и совершенствовавшаяся, носила фундаментальный характер и в потенции содержала возможность разгрома фашистского блока в случае его агрессии. Но пока войны еще не было, идею единых действий можно было

1 В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 45, стр. 34.

2 «Правда», 25 сентября 1973 г.

Там нарушитель границы! С картины В.В.Карева

использовать в качестве фактора сплочения сил для обеспечения мира и безопасности всех народов. Поэтому Советский Союз предлагал охватить системой коллективной безопасности не только крупные европейские державы, но и малые страны континента. Однако советские предложения не были реализованы из-за того, что Англия и Франция отказались «от политики коллективной безопасности, от политики коллективного отпора агрессорам» и перешли «на позицию невмешательства, на позицию «нейтралитета»1.

В борьбе за коллективный отпор немецко-фашистской агрессии Советский Союз учитывал как острейшие противоречия между империалистическими державами, так и волю народов этих стран к национальной свободе и независимости. Его предложения о заключении эффективного договора о взаимной помощи с Англией и Францией носили реалистический характер. Они в полной мере отвечали коренным интересам этих стран, равно как и малых государств Европы.

Готовность СССР к обеспечению коллективной безопасности, к ограждению европейских стран от итало-германской фашистской угрозы была доказана не только его честной и последовательной позицией в дипломатических и военных переговорах, но и практическими делами. К таким практическим делам относились защита дела эфиопского народа на международных форумах, оказание помощи республиканской Испании и борющемуся китайскому народу, готовность к оказанию военной помощи Чехословакии, совместный с МНР отпор японским захватчикам. Не было еще в истории примера столь великодушной и щедрой поддержки могучей державой справедливого дела всех народов — и малых и больших. В этой поддержке наглядно проявлялась великая сила интернационализма Советского Союза — страны социализма. Прямым продолжением предвоенных дел советского народа явилась его освободительная миссия во второй мировой войне.

В ряде случаев Советский Союз проявлял большую озабоченность сохранением независимости европейских стран, нежели их реакционные правительства. Характерно в этом отношении заявление народного комиссара иностранных дел посланнику Латвии в СССР от 28 марта 1939 г., в котором говорилось: «...какие бы то ни было соглашения, добровольные или заключенные под внешним давлением, которые имели бы своим результатом хотя бы умаление или ограничение независимости и самостоятельности Латвийской Республики, допущение в ней политического, экономического или иного господства третьего государства, предоставление ему каких-либо исключительных прав и привилегий, как на территории Латвии, так и в ее портах, признавались бы Советским правительством нетерпимыми... Настоящее заявление делается в духе искренней благожелательности к латвийскому народу с целью укрепления в нем чувства безопасности и уверенности в готовности Советского Союза на деле доказать, в случае надобности, его заинтересованность в целостном сохранении Латвийской Республикой ее самостоятельного государственного существования и политической и экономической независимости...»2

Упорное нежелание правительств Англии и Франции включить прибалтийские страны в общую систему коллективной безопасности в Европе имело совершенно определенный смысл — оставить открытыми ворота с северо-запада для вторжения гитлеровской Германии на территорию Советского Союза. Усиленно велась подготовка к использованию Финляндии для войны против СССР. На средства Англии, Франции, Швеции,

1 XVIII съезд ВКП(б). Стенографический отчет, стр. 13.

2 СССР в борьбе за мир накануне второй мировой войны, стр. 283.

США и Германии на Карельском перешейке велось военное строительство под руководством крупнейших специалистов этих стран. Правители Финляндии широко и охотно сотрудничали с гитлеровцами.

Военные приготовления Финляндии, ее антисоветский курс во внешней и внутренней политике создавали опасность как для СССР, так и для самой Финляндии. Вот почему 14 апреля 1938 г. посольство СССР в Хельсинки заявило финскому правительству о настоятельной необходимости улучшения советско-финляндских отношений и принятии мер, которые укрепили бы безопасность как Советского Союза, так и Финляндии. Советское правительство предложило заключить договор о взаимопомощи по которому СССР окажет помощь Финляндии в любом случае нападения Германии на нее, а Финляндия окажет помощь Советскому Союзу в том случае, если нападение Германии на него будет осуществлено с использованием территории Финляндии.

В ходе переговоров, продолжавшихся до апреля 1939 г., Советское правительство выдвигало предложение гарантировать неприкосновенность Финляндии. Но эти предложения были отклонены правительством Финляндии х. О его несерьезном к ним отношении свидетельствует тот факт, что правительство даже не поставило в известность парламент о состоявшихся переговорах. Однако оно немедленно подробно информировало о них гитлеровское правительство 2.

Антисоветский курс правительства Финляндии был использован Англией и Францией для срыва усилий СССР по созданию системы коллективной безопасности. Во время англо-франко-советских переговоров летом 1939 г. Англия и Франция сначала отказались предоставить гарантии прибалтийским странам и Финляндии, а затем выступили против распространения гарантий в отношении этих стран на случай косвенной агрессии против них. Это сыграло свою роль в решении финского правительства взять курс на сближение с Германией. Вот почему это правительство сообщило 20 июля 1939 г., что оно отказывается от всякого сотрудничества с Советским Союзом на случай агрессии со стороны Германии против Финляндии и будет рассматривать любую его помощь как агрессию. Правительства Англии и Франции, опираясь на это заявление, нагромождали трудности в переговорах с СССР.

Прогрессивные представители финского общества призывали правительство принять меры к обеспечению безопасности Финляндии, одобрить коллективные гарантии СССР, Англии и Франции, в которых народы Финляндии, Эстонии и Латвии «особенно заинтересованы в целях обеспечения своей независимости, что может быть достигнуто на основе принципа коллективной безопасности...»3.

Трезво мыслящие финские политики делали правильный вывод: для Финляндии создавалась непосредственная угроза потери независимости. Но для финской реакции это представлялось «меньшим злом» по сравнению с мнимой «угрозой с Востока». Усилия СССР, направленные на предоставление Финляндии коллективной гарантии против фашистской агрессии, не увенчались успехом. И в этом повинна не только финская реакция, но и правящие круги Англии и Франции, действовавшие заодно с ней против советских предложений.

Своеобразной формой борьбы за отпор фашистской агрессии на севере Европы была борьба СССР за строгое проведение Швецией политики нейтралитета. Советское правительство учитывало, что Германия планировала

1 Содержание этих переговоров опубликовано У. Кекконеном («За рубежом», 1973, № 17 (670), стр. 9).

2 ADAP. 1938—1945. Bd. V. Т. IV. Baden-Baden, 1953, S. 523.

3 «Sojhtu», 18 heinakuu 1939.

поработить и шведский народ. Советские представители убеждали гавед-ких политических лидеров в необходимости укреплять Лигу наций как инструмент мира, повышать ее эффективность. Но их убедительные дово-выражавшие озабоченность Советского Союза судьбой Швеции (как 'других северных стран), влияли лишь частично. Правительство Швеции возлагало свои надежды сначала на Англию, затем на Германию.

Когда же летом 1939 г. в Москве начались переговоры военных иссий трех стран — СССР, Англии и Франции,— в шведской внешней олитике усилились антисоветские тенденции. Правящие круги Швеции враждебных позиций рассматривали вопросы о предоставлении гарантий против гитлеровской агрессии прибалтийским странам, особенно Финляндии называя такие предложения «смертью для нейтралитета» северных Ключевой проблемой в обеспечении безюпасности Центральной и Восточной Европы являлось приобщение Польши к организации коллективного отпора агрессору. В своих взаимоотношениях с Польшей СССР руководствовался основополагающим указанием В. И. Ленина беречь свободу и независимость Польши, быть постоянно в мире с ней 1. Советское государство стремилось к созданию сильной, демократической, миролюбивой и процветающей Польши.

Польская реакция, вступившая в преступный союз с гитлеровской Германией, стала неизменным противником коллективной безопасности. Она утверждала, что Германия — друг Польши, а СССР — ее враг, что коллективная безопасность чужда интересам Польши.

В апреле 1939 г. правительство Полыни заявило: «Идея многосторонних конференций потерпела уже в Европе неудачу»2.

18 апреля советник польского посольства в Лондоне заявил временному поверенному в делах Германии в Англии Т. Кордту, что Польша вместе с Румынией «постоянно отказываются принять любое предложение Советской России об оказании помощи. Германия... может быть уверена в том, что Польша никогда не позволит вступить на свою территорию ни одному солдату Советской России...». «Польша тем самым, —констатировал гитлеровский дипломат,— вновь доказывает, что она является европейским барьером против большевизма»3.

В кульминационный момент борьбы СССР за спасение Европы (в том числе и Польши) от гитлеровской агрессии — во время тройственных московских переговоров — польское правительство, нарочито тенденциозно освещая их ход, не переставало твердить о своем постоянном возражении против «фактического военного сотрудничества с СССР». 20 августа 1939 г. министр иностранных дел Бек телеграфировал польскому послу во Франции Лукасевичу, что в связи с постановкой вопроса о предоставлении возможности прохода советским войскам через территорию Польши для обеспечения ее безопасности от германской агрессии, он заявил: «Польшу с Советами не связывают никакие военные договоры, и польское правительство такой договор заключать не намеревается»4.

Советский Союз большое значение придавал политике Румынии, тесно связанной с Польшей союзными узами. Правящие круги Румынии вопреки национальным интересам страны все предвоенные годы придерживались антисоветского курса.

1 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 40, стр. 181; т. 41, стр. 283-284, 322—325.

2 «Express Poranny», 18 kwietnia 1939 г.

3 СССР в борьбе за мир накануне второй мировой войны, стр. 338.

4 Документы и материалы по истории советско-польских отношении. Т. VII. 1939—1943. М., 1973, стр. 163.

Прогерманские круги румынской буржуазии резко протестовали против самой идеи пакта о взаимопомощи с Советской Россией, который по их словам, «превратит Румынию в авангард большевистских армий со всеми вытекающими последствиями»1.

Отказ румынских правящих кругов от сотрудничества с Советским Союзом и участия в создании системы коллективной безопасности имел своим логическим следствием последующее включение Румынии в гитлеровский блок.

Венгерская реакция также встала на путь союза с Германией. Это был губительный путь. Об этом предупреждала компартия Венгрии выражавшая коренные интересы своего народа. Она призывала к созданию оборонительного союза государств Европы против германского империализма и его захватнических вожделений, к заключению договора о взаимопомощи или о ненападении с Советским Союзом. Компартия заявляла, что «самым лучшим средством защиты страны является заключение пакта о ненападении с Советским Союзом, который готов заключить такой пакт с любой страной, не выдвигая при этом никаких особых условий. В противоположность нацистской Германии, Советский Союз еще никогда не нарушал взятых на себя обязательств!»2.

Нарком иностранных дел СССР убеждал венгерского посланника в Москве, что потворство политике Германии будет иметь для Венгрии пагубные последствия. В сообщении посланника своему правительству от 26 марта 1938 г. предостережения Литвинова передавались следующим образом: «Политическая и экономическая самостоятельность Венгрии и других стран Дунайского бассейна будет ущемлена в результате натиска германского рейха и колоссального перевеса сил на его стороне. Если они не смогут оказать должного сопротивления, то, по мнению Литвинова, лишатся своей независимости. Большим странам, добавил он, следовало бы при сложившихся новых обстоятельствах оказать этим государствам материальную и политическую помощь в целях обеспечения их независимости. Говоря о венгеро-советских отношениях, он заявил: «Происшедшие изменения не отразятся на наших отношениях с Венгрией, даже наоборот, мы еще в большей степени заинтересованы в сохранении независимости Венгрии». В ходе беседы он дважды повторил это заявление»3.

Венгерский посланник в Москве сообщал в Будапешт о том внимании, которое Москва уделяет Венгрии, стараясь не допустить и «избежать всего, что может вызвать неудовольствие Венгрии и тем самым окончательно толкнуть ее в объятия Германии». Посланник говорил о том, что в Москве «внимание Венгрии неоднократно обращалось на необходимость соглашения и сплочения с соседними государствами» и выдвигалась идея «о том, что Малая Антанта, и в первую очередь Чехословакия, должна заручиться дружбой Венгрии»4.

Из этих документов видно, с каким упорством и огромной доброй волей Советский Союз старался не допустить сближения Венгрии с гитлеровской Германией, приобщить ее к совместным усилиям миролюбивых сил против агрессии, за мир в Европе.

Венгерская реакция, пренебрегая предупреждениями Советского Союза, присоединилась к немецким фашистам.

1 Цит. по: Н. Лебедев. «Железная гвардия». Кароль II и Гитлер. Из истории румынского фашизма, монархии и ее внешнеполитической «игры на двух столах». М., 1968, стр. 105.

2 Венгрия и вторая мировая война. Секретные дипломатические документы из истории кануна и периода войны. Перевод с венгерского (далее — Венгрия и вторая мировая война). М., 1962, стр. 42.

3 Т а м же, стр. 74. "Там же, стр. 80, 96, 98.

Правительство СССР предостерегало царское правительство Болгарии от втягивания страны в агрессивную политику Германии, доказывая, что единственное спасение Болгарии — в организации сопротивления фашистской агрессии на Балканах, в дружбе с СССР.

Народ Болгарии душой и сердцем был с Советским Союзом. Это не являлось секретом даже для зарубежных деятелей. Один из английских реакционных журналистов был вынужден признать: «... известно, что политика, направленная на дружбу с Советами, встретит сердечную поддержку подавляющего большинства болгарского народа. Полагают, что 75 процентов болгарского населения проголосовало бы за Советы, если потребуется выбирать между ними и державами оси»1. Однако тогдашнее болгарское правительство не считалось с волей народа.

Безопасность южных границ СССР во многом зависела от позиции Турции. Ей отводилось видное место в планах как англо-французского блока, так и гитлеровской Германии. Обе империалистические коалиции стремились использовать выгодное стратегическое положение Турции и ее географическую близость к Советскому Союзу. Турецкие правящие круги балансировали между обеими враждебными группировками, придерживаясь на первых порах англо-французской ориентации.

Советское правительство учитывало, что Турция может превратиться в антисоветский военный плацдарм, и принимало меры против такого развития событий. Важным шагом в этом направлении была телеграмма главы Советского правительства от 15 апреля 1939 г. советскому представителю в Анкаре, обязывавшая его передать лично президенту Иненю следующее: «Мы думаем, что в связи со складывающейся новой ситуацией в районах Балкан и Черного моря было бы целесообразно устроить взаимную консультацию представителей Турции и СССР и наметить возможные меры защиты от агрессии. Если турецкое правительство также находит целесообразной эту акцию, следовало бы установить место и срок встречи представителей. Мы со своей стороны предложили бы Тбилиси или Батуми»2. По просьбе турецкого правительства такая консультация состоялась в Анкаре, куда 28 апреля прибыл заместитель наркома иностранных дел СССР В. П. Потемкин. В ходе переговоров с президентом Турции И. Иненю и министром иностранных дел Ш. Сараджоглу Потемкин предложил заключить советско-турецкий пакт о взаимной помощи в рамках общего фронта против фашистской агрессии.

Однако турецкие правящие круги, следуя англо-франко-американской политике саботажа соглашений с СССР, не дали тогда определенного ответа на советские предложения. Поездка Потемкина в Анкару с информационными целями все же имела важное значение. Она помогла противодействовать усилившимся в то время проискам гитлеровцев в Турции.

Таким образом, Советский Союз сделал все возможное, чтобы спасти европейские страны от агрессии фашистских государств, от мировой войны- Заключение системы соответствующих договоров о взаимной помощи ыло важной частью генерального плана советской внешней политики, только преднамеренный и совершенно определенный отказ правительств аглии и Франции от коллективного спасения мира, их навязчивое стремление направить немецко-фашистскую агрессию против СССР заставили детское правительство вопреки своему генеральному внешнеполитиче-Щ плану искать другие возможности, чтобы выиграть время.

1 «Great Britain and the East», № 1473, vol. LIII, August 17, 1939, p. 168. СССР в борьбе за мир накануне второй-мировой войны, стр. 333—334.